Путь через Рим

Очередной блог BlogLit.ru

Бесспорно, во многих случаях для критики представляется трудной задачей восстановление первоначального подлинника так называемого Несторова текста ввиду того, что русские летописи дошли до нас далеко не в первоначальном виде: каждый позднейший переписчик считал себя вправе делать в тексте изменения и вставки по своему произволу; притом старейшие редакции летописных сводов, находящиеся в ваших руках, восходят не ранее как к XIV веку. Но рассказ о начале русского государства принадлежит по летописям к числу твердо установленных фактов: он не только является общим для всех редакций, но проходит, подобно красной нити, через всю древнейшую русскую историю, почему должно признать, что этот рассказ ведет свое происхождение из подлинного летописного оригинала, относящегося — самое позднее — к началу XII в. Предположение, будто в течение каких-нибудь двухсот лет предание могло быть до такой степени искажено, что даже древнейшие летописцы находились в полном заблуждении, противоречит здравому смыслу. С того времени, как историческая критика впервые занялась разбором повествования Нестора, т. е. с начала прошлого столетия, громадное большинство исследователей признавали в общем верность этого рассказа, тем более что с течением времени из других источников открывалось множество доводов, самым неоспоримым образом подтверждающих предание русской летописи. Из длинного ряда имен ученых-исследователей я упоминаю лишь в виде примера имена Готлиба-Зигфрида Байера, Гергарда-Фридриха Миллера, Тунманна, Шлецера, Иос. Миллера, Цейсса, Круга, Карамзина, Соловьева, Шафарика, Миклошича, Смита9, далее Погодина, горячо защищающего в различных книгах, написанных на русском языке10, скандинавское происхождение древней Руси, в особенности же А. Куника, представившего в высшей степени важные материалы для всестороннего освещения всех частностей вопроса как в своем главном труде «Die Berufung der schwedischen Rodsen durch die Finnen und Slawen, 2 Bde, Petersburg, 1844—45» — сочинение, появление которого составляет эпоху в истории решения вопроса, — так и в целом ряде изданных затем менее крупных монографий11.